Аримойя Историко-философский портал.

Иранский узел. Часть 1.

Очерк о метаистории Ирана.

Для того, чтобы составить это описание необходимо совершить краткий экскурс в историю данной метакультуры. Однако, сделать это весьма непросто, поскольку иранская метакультура, являясь одной из самых древних на земле, имеет очень сложную историю, полное описание которой потребовало бы написания книги солидных размеров. Связано это с тем, что она в исторически обозримую эпоху сменила, по крайней мере, три известных области локализации. Первая располагалась в районе современной Архангельской области в долине Северной Двины. Вторая в междуречье Днепра и Дона. Этой прародине соответствует, т.н. «трипольская» археологическая культура, активно исследуемая в настоящее время. И, наконец, третья родина иранской цивилизации находится на иранском нагорье, на территории современного Ирана. Таким образом, история иранской цивилизации охватывает период около 10-12 тысяч лет. Для сравнения необходимо заметить, что эта цивилизация древнее Египетской и Месопотамской, по крайней мере, на 5 тысяч лет. Другое дело, что она сравнительно недавно локализовалась на иранском плато – всего лишь во II-м тыс. до н.э. Однако, именно она оказала мощнейшее влияние на историю всего ближнего востока, поскольку на ее базе была создана первая универсальнае цивилизация – Ахеменидская империя, включившая в свой состав практически все народы ближнего востока и средиземноморья. Современно достаточно скромное положение данной цивилизации на международной арене обусловлено множеством метаисторических фактов, о которых речь пойдет в дальнейшем.

Во-первых, необходимо сказать, что в XII-м веке н.э. Иран пережил демографическую катастрофу, которая в настоящее время угрожает России. Суть этой катастрофы заключалась в том, что после монгольского захвата этой страны коренное население страны претерпело существенную тюркскую метисацию. И хотя в настоящее время официально основной национальностью страны (более 50%) являются персы, реально коренные иранцы – стержневой народ иранской метакультуры, сохранившие свою индоевропейскую (арийскую) генетику, - составляют не более 2% населения страны. Из них древнюю иранскую религию зороастризм официально исповедуют лишь 30 тыс. человек, т.е. менее 0,5% населения. При этом тюрки, как самостоятельная этническая группа, составляют порядка 32% населения, основными представителями которых являются азербайджанцы. В результате подобной генетической трансформации связь между земной цивилизацией и ее высшим небесным аспектом – затомисом, - ослабла настолько, что иранская цивилизация практически потеряла возможность реализовывать планы своих провиденциальных кураторов. Вследствие этого, затомис иранской цивилизации – Зерван, - переместился, и в настоящее время надстоит над западной Индией, став, таким образом, ассоциированной частью индийского затомиса.

В качестве компенсации подобного положения вещей иранская цивилизация была подключена к исламскому затомису, который для выполнения этой задачи был специально расширен, и в нем была создана область, соответствующая шиитскому вероисповеданию в исламе. Таким образом, не произошло исламизации иранского затомиса, подобно, например, христианизации затомиса нашей страны. [1]

В результате современная иранская цивилизация является ассоциированным членом исламской метакультуры, и, следовательно, осуществляет планы исламского демиурга, наравне со всеми остальными исламскими цивилизациями. Однако, осуществление провиденциальных планов демиурга мусульман также встречает достаточно серьезные препятствия. Дело в том, что стержневым народом исламской метакультуры являются арабы, поэтому эффективность осуществления провиденциальных планов, разработанных синклитом исламского затомиса - Джаннета, - зависит, по сути, от числа этнических арабов, входящих в настоящее время в иранскую цивилизацию. А это число, равно как и число этнических персов, в процентном отношении составляет около 3% населения. Как известно арабы проникли в Иран в VIII-м веке во время арабского завоевания персидской империи династии Сасанидов. В период с VIII по XII-й века арабы доминировали в Иране, однако затем ситуация кардинальным образом изменилась в пользу тюрков. В этом смысле народ современного Ирана находится в крайне невыгодном положении. С одной стороны, он не имеет возможности стать лидером исламской цивилизации, а, с другой, потерял связь со своей изначальной культурой. Это двойственное положение проявляется во всех аспектах современной жизни этой страны. В результате Иран оказался в культурной изоляции, которая неизбежно ведет и к его политической изоляции на международной арене.

В результате современный Иран имеет весьма неустойчивую связь с двумя затомисами, с Зерваном и Джаннетом. Однако, большинство населения страны не участвует в поддержании этой связи. Дело в том, что в силу определенных исторических обстоятельств тюркские народы не сумели создать достаточно мощной метакультуры. Такая попытка была ими предпринята на заре истории их цивилизации великим родомыслом Чингиз-ханом, который сумел объединить разрозненные тюркские народы, возникшие вследствие естественной метисации между арийскими и монголойдными племенами центральной и восточной Азии. Созданный им народ традиционно принято называть монголами. Этот народ возник вследствие локального пассионарного толчка, явившимся физическим проявлением очередного витка тюркской метаистории. Лев Гумилев указывает следующую область этого трансфизического явления:

«Ось пассионарного толчка прослеживается на 45-48 [параллели] северной широты, а длина ее невелика: от Тихого океана до меридиана Байкала – около 110 градуса восточной долготы...» (1, стр. 263)

Однако, новая монгольская метакультура имела некоторые особенности своего развития, которые негативным образом сказались на ее дальнейшей эволюции. Во-первых, становление монгольской цивилизации проходило в достаточно жестких условиях постоянных войн с окружающими государствами и народами. Так с юга китайская армия постоянно проводила карательные экспедиции с целью не допустить формирования крупных военных соединений в монгольских степях, на западе тюркский каганат предпринимал попытки установить свой контроль над отдельными монгольскими племенами, помимо этого между самими монголами постоянно вспыхивали междуусобные конфликты в борьбе за лучшие пастбища и источники воды. Это, в свою очередь, происходило потому, что в X-м веке началось очередное высыхание азиатских степей, происходящее с периодом 800 лет. Вот как характеризует это опасное состояние молодой монгольской метакультуры Лев Гумилев:

«Если бы не этот пассионарный взрыв, мы, вероятно, не знали бы ныне названий монгол и маньчжур, ибо щупальца китайской цивилизации через химеру киданьского царства – империи Ляо высасывали из этих этносов все соки. Юношей ловили и продавали на тяжелые работы, девушек помещали в гаремы, как прислугу, мужей и стариков убивали.» (1, стр. 264)

Во-вторых, монгольский демиург столкнулся с проблемой передачи своему новому стержневому народу древней тюркской традиции – древнеарийской религии. К сожалению, большинство культурных памятников древних тюрков погибло в горниле тысячелетних войн и походов. Однако, основная проблема заключалась в языке нового стержневого народа. Ведь древнемонгольский язык отличался от древнетюркского, поэтому возрождение древней туранской культуры было затруднено. Выходом из этой ситуации стала принятие монголами религии Бон [2] – тибетского варианта зурванизма. Подобный шаг должен был привить монгольским племенам древнюю религию и таким образом создать новую степную культуру. Однако, зурванизм, имея сложную концептуальную базу и искаженную нравственную доктрину, сильно замутнял изначальную проповедь Заратуштры. Ведь зурванистская доктрина является одной из самых сложных философских концепций, включающих древние космогонические доктрины Ирана и Вавилона, которые в Бон прошли через призму тибетского мировоззрения. Поэтому Бон был малопонятен для простых скотоводов, чья жизнь протекала исключительно в сфере земного бытия. Эту особенность монгольского мировоззрения прекрасно описал Лев Гумилев:

«Подумать только… монголы жили в сфере земного греха, но вне сферы потустороннего зла!»

При этом зурванизм для своего понимания предполагает обязательную концентрацию внимания своих адептов на трансцендетной реальности высшего порядка. Должны были пройти десятиления для накопления в народе соотвествующего религиозного опыта в спокойных условиях мирной жизни. Однако, у монгольской цивилизации этого времени просто не было, ибо с момента своего возникновения она оказалась в эпицентре грозных метаисторических событий.

Поэтому юный монгольский демиург для защиты своего народа сразу породил сильного асураора, который, в свою очередь, очень быстро набрал настолько большую силу, что сумел не только эффективно противостоять агрессии асураоров соседних метакультур, но осуществить их полный захват. На земном плане этот захват реализовался в захвате монгольскими войсками сначала Китая, а затем и всей центальной Азии. В итоге в исторически короткий срок под контролем монгольской цивилизации оказались огромные пространства во много раз превышающие размеры ее затомиса. В этих обстоятельствах молодой монгольский затомис Юнкиф был просто не в состоянии направить силы своего стержневого народа на созидательные цели. В результате большая часть тюрков стала видеть своего асураора в роли основного трансфизического лидера. Даниил Андреев пишет об этой метаисторической трагедии следующим образом:

Я не знаю, роковой ли ошибкой демиурга Дальнего Востока или другими причинами он был порожден, но рост его был фантастически быстр, а алчность неутолима. Жертвой этого существа сделалась сама монгольская метакультура, слишком юная, с едва еще возникавшим синклитом, а теперь втягиваемая в воронку метаисторических замыслов противобога. (Кн. 4 гл.1)

Эта особенность метаистории монголов в полной мере проявилась в дальнейшем, когда различные тюркские народы, войдя в состав многих метакультур, играли в них, в первую очередь, роль народа – слуги местного асураора. Наиболее яркими примерами являются цивилизации Византии, в которой турки стали не просто служить асураору, а стали в полной мере правящим народом, Ирана, где тюрки стали этническим большинством, России, где тюрки стали верными слугами российских царей.

Также подобному положению вещей способствовала одна уникальная особенность первого монгольского асураора, которая указывала на его изначально двойственную природу, и благодаря которой он сумел в дальнейшем, после посмертного провала в адские бездны нашего мира, начать путь восхождения в верхние слои Шаданакара, где он и пребывает в настоящее время. Даниил Андреев пишет об этом следующим образом:

Я упоминал о могучем демоническом духе, великом «драконе» Прамонгольской культуры: сброшенный Гагтунгром в один из страшных слоев, носящий прозвище Дождя Вечной Тоски, он давно поднят Провиденциальными началами оттуда и теперь блистает в мире фиолетовой вершины как одно из ее прекраснейших светил. (Кн 3 гл. 3)

К этой удивительной истории монгольского «дракона», определившей большую часть особенностей метаистории тюркских народов, мы еще вернемся в дальнейшем, а сейчас остановимся на описании одного из его изначальных свойств, отличающее этого дракона от всех других – это наличие крыльев, отсутствующих у остальных асураоров. Эти крылья позволяли монгольскому дракону подниматься в слои затомисов(!) и вести сражения не только в инфернальных слоях метакультур, на которые он направлял свою агрессию, но и сражаться с небесными стражами этой метакультуры непосредственно в их небесной обители. Эта особенность наделила монгольского дракона воистину фантастическими боевыми возможностями, позволяя ему непосредственно причинять ущерб самым сокровенным элементам метакультуры, лишая возможности ее небесных стражей организовать эффективную оборону. Даниил Андреев пишет об этом так:

Сам Яросвет был побежден в бою с монгольским гигантом на границах Святой России; юному, еще не окрепшему и малочисленному синклиту едва удалось спасти от разрушения лишь сокровеннейшие святилища своей небесной страны.

монгольский уицраор то и дело проносился, подобно урагану, по небесной стране [России], гася огни, иссушая метаэфирные источники,

Итак, еще раз следует повторить, что в силу невыясненных пока метаисторических причин, тюркские народы генетически предрасположены к службе асураору, и именно его, а не демиурга, воспринимают в качестве своего духовного лидера.

***

Таким образом, возвращаясь к описанию структуры современной иранской цивилизации, следует отметить ее сложную, и, можно сказать, неустойчивую структуру. Во-первых, цивилизация современного Ирана ориентирована сразу на две метакультуры: собственно иранскую – затомис Зерван, - и исламскую – затомис Джаннет. К слову надо сказать, что подобная структура не является уникальной. Так современные Украина и Белоруссия имеют аналогичную трансфизическую структуру, будучи одновременно ориентированными сразу на две метакультуры: Романо-католическую и Российскую. Во-вторых, стержневые народы, осуществляющие связь иранской цивилизации с соответствующими затомисами, представляют собой этнической меньшинство, что исключает возможность эффективного руководства иранской цивилизацией со стороны провиденциальных сил. В-третьих, тюрки, составляющие большинство населения современного Ирана, в силу вышеописанных метаисторических обстоятельств, являются слугами иранского уицраора. Кстати, асураор современного Ирана является единственным из выживших потомков «монгольского дракона», т.е. потенциально он также обладает способностью к трансфизическому полету в слоях затомисов.

Продолжение следует...

Комментарии.

[1]

В частности, это произошло и потому, что ислам, в отличии от христианства или, например, буддизма, не является высшей религией, признаком которой, согласно определению Даниила Андреева, является воплощение через религию одного из трансмифов высших религий. Подробнее об этом читайте в Глоссарии в разделе «Трансмифы».

[2]

Подробнее о религии Бон читайте в Глоссарии.

Литература.

1. Гумилев Л.Н., «Тысячелетие вокруг Каспия», ТОО «Мишель и К», М. 1993.

Copyright © 2003-2027, «Аримойя»