Авестийский термин
Известно единственное изображение, связанное, как полагают некоторые исследователи, с культом Зервана: бронзовая пластина VIII или VII в. до н. э. из так называемого «Луристанского клада» (южная Мидия) [3] . Никаких других изображений Зервана мы не знаем, и не дошло до нас ни одного зерванитского текста, хотя для сасанидского времени едва ли можно сомневаться в существовании письменной традиции и богатой литературы. [Судя не столько даже по фрагментам зерванитского толка в пехлевийской литературе (в частности, по так называемому «Гимну Зервану», стилистически обработанному на очень высоком уровне), и не по многочисленным, хотя и обрывочным, свидетельствам о знакомстве с зерванитскими доктринами греческих авторов и христианских священников, сколько — по характеру критики зерванизма в некоторых богословских трудах поздней зороастрийской ортодоксии..]В «Авесте» Зерван почти всегда фигурирует нарицательно — как «бесконечное время» (зерван акарана) и «конечное время» (в течение которого свершается мировой исторический цикл — зерван даргахвадота), и только дважды («Видевдат» 19.13 и «Ясна» 72.10) упоминается как божество — олицетворение времени (или, возможно, некая «божественная субстанция» — Время), причём в «Ясне» он упоминается в паре с Твошей (Тхвашей) — олицетворением мирового пространства, но не характеризуется ни как родитель Духов-близнецов, ни как могущественный бог.В пехлевийских источниках, восходящих к традиции III — IV вв. н. э. — времени становления зороастрийской ортодоксии, когда зерванизм переживал свой расцвет, — фрагменты с упоминаем Зервана встречаются, но их ничтожно мало: собранные вместе, они, пожалуй, не заполнили бы и трёх машинописных страниц. Зерванитский миф известен только один (очевидно, центральный в учении); его сюжет восстанавливается по источникам неиранского происхождения, — главным образом, по сочинениям христианских священнослужителей и монахов, враждебных всем «омерзительным учениям персов и Зарадеса [Заратуштры]». Прямые цитаты (курсивом) — из сочинений V в. н. э.: армянского философа и просветителя, монаха Бзника Кохбаци и сирийского автора Феодора Бар Конаи; в круглых скобках — употребляемые этими авторами написания имён Зервана, Ормазда и Ахримана.В начале, когда не существовало ничего: ни неба, ни Земли, ни каких-либо тварей на небе или на земле, — во Вселенной уже был и царил вечный изначальный Зерван (Зуруан), бог судьбы и времени. Но никто не почитал его и не называл Творцом — ибо мир был пуст. Поэтому Зерван решил родить сына, бога-Творца, который создаст небо и Землю и всё, что есть на них. Зерван знал, что имя его сыну должно быть — Ахура Мазда (Орммзд).Век за веком бог времени совершал жертвоприношения, чтобы Судьба даровала ему сына, но Ахура Мазда не появлялся на свет. Минула тысяча лет, а всё оставалось как прежде. И Зерван стал сомневаться.— Есть ли какая-нибудь польза в этих жертвоприношениях, которые я совершаю? — подумал он. — Вот уже тысячу лет я совершаю их, и сколько же мне ждать ещё? И ждать ли вообще? Может быть, я стараюсь понапрасну? — размышлял Зерван, и от этого сомнения в чреве бога вместе с Ахура Маздой зародился Ангхро Майнью (Ахриман).Когда Зерван узнал, что у него будет два сына, а не один, он решил, что отдаст власть над миром тому из них, кто родится первым, и поклялся в этом нерушимой клятвой.Всеведущий Ахура Мазда предугадал мысли отца и несколько простодушно рассказал всё Ангхро Майнью.Ангхро Майнью слушал брата — и торжествовал. Ещё не наступил срок им обоим выйти из чрева Зервана. Первым должен был родиться Ахура Мазда — ему и предназначалось сделаться владыкой мира. Но Ангхро Майнью решил, что наперекор Судьбе владыкой будет — он.Он разорвал чрево, вышел наружу и явил своё отвратительное обличье своему отцу Зервану.— Я твой сын Ахура-Мазда! — объявил он. Зерван отшатнулся в гневе.— Сгинь, нечистый! — закричал он. — Ты не мой сынАхура Мазда! Ты — часть Тьмы, [ты] смердишь и любишь творить зло! Сгинь, я отвергаю тебя!Бог зарыдал. И тут родился Ахура Мазда, светлый и благоуханный. И Зерван понял, что это его сын.— Изыди! — крикнул он Ангхро Майнью. — Вот мой сын Ахура-Мазда, благословенный, владыка мира, а тебя я не знаю!Ангхро Майнью приблизился к Зервану.— Берегись! — пригрозил он. Ты ведь поклялся нерушимой клятвой, что отдашь власть над миром тому, кто родится первым.Зерван содрогнулся. Он всё вспомнил. Клятва была дана, и нарушить её нельзя.— Я сделаю тебя владыкой, — проговорил он. — Но царствовать ты будешь только девять тысяч лет. А потом ты сгинешь в небытие, и тогда навечно воцарится мой сын Ахура-Мазда, который исправит всё зло, содеянное тобой.С тех пор мир находится во власти Ангхро-Майнью, и Зло будет править миром, покуда не истечёт назначенный Зерваном срок — девять тысяч лет, по прошествии которых Дух Зла сгинет и воцарится Ахура Мазда. Но верховным божеством был, есть и вечно будет Зерван:Время — могущественнее обоих творений [Добра и Зла],
Время — истинное мерило деяний.
Время благостнее всех благостных. Время разрешает вопросы
лучше всех разрешающих вопросы [т. е. лучший судья].
Наше время [т. с. жизнь] преходяще,
В установленное время будет сломлен пребывающий в роскоши,
Душа не спасётся от него [от времени]
Ни взлетев ввысь,
Ни опустившись вниз,
Ни укрывшись в преисподней [Перевод Брагинского].Зафиксировано (опять же по обрывочным упоминаниям в разных текстах) несколько вариантов этого мифа — вариантов не столько сюжетного, сколько идейного характера, — убедительное свидетельство, что зерванитское учение не канонизировалось (либо все попытки утвердить догмы потерпели неуспех) и представляло собой нечто вроде конгломерата сект, духовные вожди которых решали вопросы «высокой» теории, не имеющей, в отличие от «Гат», никакого отношения к реальной повседневной жизни. Зервана считали то однополым, то двуполым божеством; называли разные причины, по которым он, наряду с Благим Духом, породил и Злого. Концепция, что миром с изначальных времён правит Зло, а потом ему на смену придёт Добро, тоже, видимо, не была единой в зерванизме:Плутарх (ссылаясь на Феопомпа Хиосского, IV в. до н. э.) приводит несколько отличную версию: «<...> Феопомп со слов магов утверждает, что на три тысячи лет по очереди один бог побеждает, а другой бывает побеждён, затем три тысячи лет они бьются и сражаются, и один разрушает творения другого; но в конце концов Гадес [Ангхро-Майнью] исчезнет, и люди станут счастливыми, не нуждаясь в пище и не строя навеса. А бог, устроивший всё это, отойдёт на покой, и будет отдыхать некоторый срок, который для него, как для бога, невелик, но умерен, как для спящего человека».Религии, в которой первоважными объектами поклонения стали Судьба и Время, естественно было перенять у Вавилона то, что с таким трудом, и может быть даже сопротивлением, усваивал ортодоксальный зороастризм — астрологию.Вавилонское звёздное искусство издревле делилось на два направления, две школы: одна исповедовала, что небесными знамениями боги лишь предвозвещают возможность тех или иных событий, но эти события могут и не свершится, ибо людям дано отвращать рок, менять судьбу; приверженцы второй школы учили, что — нет, земную историю творят не люди и боги совместно, а только боги; с помощью небесных знамений они являют свою волю, и человек не может избегнуть того, что предначертали бессмертные: сколько бы люди ни противились, а судьба всё равно свершится (как в мифе об Эдипе).Зерванитское учение впитало, главным образом, вторую — догматическую идею: отсутствие свободы воли, полная зависимость от судьбы, от звёзд и планет, Великий год и повторяемость мировой истории. Большинство исследователей считает, что эерваниты первыми ввели в астрологическое обращение Зодиак. Отголоски зерванитских взглядов, проникшие в пехлевийские ортодоксальные тексты, почти всегда сопровождаются астрально-фаталистическими воззрениями:Творец Ормазд создал творения, мир, Амахраспандов <...> с помощью своего собственного величия и с благословения бесконечного времени [Зервана], поскольку бесконечное время нетленно, не знает боли и голода, жажды и тревог, и во веки вечные никто не сможет восторжествовать над ним или сделать так, что оно перестанет господствовать <...> Всё благое и недоброе, что происходит с родом людским, а также с прочими творениями, происходит из-за семи [планет] и двенадцати [созвездий]. А те 12 созвездий <...> — это двенадцать военачальников, которые на стороне Ормазда; те [же] семь планет зовутся военачальниками, что на стороне Ахримана. Те семь планет совращают все творения и создания и ведут их ко смерти и всяческому злу. И те 12 созвездий и 7 планет организуют и устраивают всё в мире. <...> Ормазд <...> способен переделывать творения Лхримана должным образом, и Ахриман точно так же <...> способен переделывать творения Ормазда, но [он лишь] так способен переделывать [их], что в конце [мировой истории] это не причинит вреда Ормазду, ибо окончательная победа |суждена] Ормазду.В другом фрагменте «Меног-и Храт» (27.10) сказано, что всё, чему суждено сбыться, сбудется, и всё находится под властью вечного царя и владыки Зервана. К зерванизму, скорее всего, восходит и астрально-фаталистическая версия гибели Гайомарта, и попытки согласовать астрономические явления с событиями легендарной истории, да и сама идея о предопределённости победы Ормазда тоже, вероятно, вырабатывалась под влиянием зерванизма (хотя грядущее торжество Ахуры провозглашалось ещё Заратуштрой в «Гатах»).Лояльное отношение к зерванизму при Ахеменидах и Аршакидах во многом объясняется веротерпимостью, свойственной языческим религиям вообще. Но не только: в парфянское время, при полном разброде вер и культур, трудно представить религиозные гонения, организованные и поддерживаемые властями — психологическая атмосфера могла способствовать лишь стихийным неподконтрольным междуусобным стычкам на религиозной почве. Как уже говорилось, зороастрийские общины при ранних Аршакидах существовали обособленно, почти не вступая в контакты друг с другом, и каждая вырабатывала свои собственные теологические доктрины, — именно в это время и должны были укрепиться в империи первые форпосты зерванитского культа. Во всяком случае, к воцарению Сасанидов (III в. н. э.) зерванизм уже — мощное течение.Но при Шапуре I и его преемниках, когда вырабатывался зороастрийский ортодоксальный канон и жестоко искоренялись все «ереси», терпимость столичной власти к зерванизму кажется весьма странной. Исторический опыт показывает, что идеологии «гораздо враждебней всякого рода оттенкам, чем противоположным цветам» (Солженицын): коммунисты — ленинцы и сталинцы видели большую опасность для своего режима в социалистах и Троцком, нежели в «мировом империализме»; баптизм и католицизм в глазах православной Церкви — религии, вредящие утверждению Веры в России гораздо больше, чем, например, буддизм или ислам. (Оно и естественно: мирянин, которому внутренне близки христианские идеи, в буддизм уже не обратится, но католиком, лютеранином, баптистом может стать с не меньшей вероятностью, чем православным: у всех этих церквей — одна и та же Библия, одинаковы или очень схожи морально-этические заповеди, — а в теоретические богословские тонкости миряне не вдаются.)М. Бойс объясняет терпимость к зерванизму тем, что сами Сасаниды якобы были зерванитами. Вряд ли есть основания утверждать это столь категорично. Судя по тому, что Зерван не упоминается ни в одной из декларативных надписей; что представление о божественном происхождении власти шахан-шахов никак с этим богом не связывалось и что его имя не входило в официальную титулатуру иранских владык, — Сасаниды почитали Зервана не верховным богом, а просто одним из язатов.«Эта ересь значительно ослабила зороастризм в его дальнейших столкновениях с христианством и исламом. Ведь объявляя <...> что «Ормазд и Ахриман — братья», зерваниты исказили основную идею Заратуштры, утверждавшего, что Добро и Зло совершенно обособленны и отличны и по своему происхождению, и по своей природе. Они также преуменьшали величие Ахура-Мазды, провозглашённого Заратуштрой несотворённым Богом, единственным божественным существом, достойным поклонения, существующим вечно. Зерваниты смешали ясное вероучение с нудными теоретизированиями и низменными мифами. Кроме того, зерванитские заблуждения относительно судьбы и неумолимой власти времени затемнили главное в зороастрийском учении — идею о свободе воли, о возможности для каждого человека решить свою собственную судьбу путём выбора между Добром и Злом».Возможно, одной из причин «уживчивости» двух вер было то, что в годы, когда складывалась и утверждалась зороастрийская ортодоксия, весь запал гонений и борьбы с ересями выплеснулся на манихейство — расходящиеся друг с другом зороастризм и зерванизм «объединились» в этой борьбе. Размежеванию суждено было наступить поздней — и под закат сасанидского Ирана оно наступило; но покуда канон вырабатывался, придворная знать успела напитаться зерванитскими идеями, а ещё больше, наверно, зерванитской практикой: заманчивой возможностью предсказывать будущее по звёздному небу.«Благосклонное отношение правителей, а также наличие преданных приверженцев помогли зерванизму выжить. Однако другие члены общины продолжали стойко отвергать его, что нашло отражение в одном из пехлевийских : сочинений («Денкарт» IX. 30.4). Спустя несколько столетий после появления ислама зерванизм исчез окончательно».
1) Зурванитское учение возникло примерно в начале I-ого тыс. до н.э. в среде мидийских магов вследствие контактов иранских племен с месопотамской культурой. Вероятно своего расцвета оно достигло в парфянский период истории Ирана (II в. до н.э. – III в. н.э.).
2) Зурванизм не имел, либо история не сохранила нам имени его основателя. Учение зурванизма не было канонизировано, и он представлял собой конгломерат сект и школ, которые не смогли выработать единой доктрины на протяжении всей истории своего существования. История не сохранила также и полного изложения этой доктрины. В результате настоящее изложение этого учения реконструировано по отрывкам разных авторов.
3) Идеологи зурванизма, вероятно, пытались создать универсальную религию, сформулировав богословский компромисс между учением Заратуштры и халдейской религиозной доктриной. Поскольку в качестве верховного божества зерваниты выбрали Зурвана, олицетворявшего собой «бесконечное время», то можно предположить, что ведущую роль в их доктрине играла халдейская теория «астрального фатализма», в которой время выступало в качестве Абсолюта. Этот постулат противоречил учению пророка Заратуштры, согласно которому время (зурван) и пространство (тхваша) были сотворены Абсолютом – Ахура-Маздой (Мудрым Владыкой). В этом смысле учение зурванитов носило языческий характер, поскольку «сотворенный объект» - время, был поставлен выше Творца – Ахура-Мазды. Возможно, что идеологи традиционного зороастризма объявили зурванитов еретиками в силу этого обстоятельства.
4) В зурванитской доктрине Верховный Бог зороастризма – Ахура-Мазда, воплощение абсолютного добра и света, был низведен до уровня «вторичного» божества и назван «братом» Ахримана, воплощавшего злое начало. В результате в полемике с христианскими богословами основной аргумент последних, изобличающий «дьявольскую суть учения огнепоклонников», был следующий: «Мы не верим в брата Сатаны». Вот какую «медвежью услугу» оказал зурванизм последователям традиционного зороастризма. Подобная замена противоречила базовым основам учения Заратуштры, согласно которому Ахура-Мазда был Верховным Богом – Абсолютом. Зурванизм же провозглашал в качестве Абсолюта другого Бога – Зервана. Помимо этого искажения, согласно зурванитской доктрине, Хормазд родился как воплощение изначального добра, а Ариман, как воплощение изначального зла. В результате идея свободного духовного выбора, являющаяся краеугольным камнем зороастризма, была заменена гностической идей изначальной предопределенности этого выбора! Если, Заратуштра говорил в том, что Спента-Манью сделал свой выбор, воспользовавшись мудростью, а Ангро-Манью, прибегнув к сомнению, то согласно зерванитской доктрине Ариман является плодом сомнений Зервана, а Хормазд результатом его жертвоприношения. Иначе говоря, братья не делали духовного выбора, а их склонность к добрым и злым деяниям была предопределена их отцом Зерваном. Эта идея кардинальным образом противоречила учению пророка Заратуштры, который утверждал, что каждый из братьев, находясь в изначально равных условиях, самостоятельно сделал свой духовной выбор.
5) Закономерным следствием уравнивания в правах верховных носителей принципов добра и зла стала нивелировка идей освобождения мира от зла, и необходимости действенного участия человека в этой борьбе. Ведь если эти начала равны по силе, то борьба становиться бессмысленной. Этот постулат был доведен до своего логического завершения в манихейской доктрине, согласно которой материальный мир полностью принадлежит духу зла – Ахриману, а духовный мир носителю доброго начала – Хормазду. Следствием этого явился отказ адептами этой религии от какой-либо духовной деятельности в материальном мире и стремление их к скорейшему уходу из этого мира. Этот тезис также противоречил изначальному учению Заратуштры, поскольку пророк проповедовал необходимость утверждать добро в мыслях, словах и поступках, поскольку только так человек может исполнить свое божественное предназначение в этом мире.
6) Идея полной предопределенности судьбы, взятая идеологами зурванизма из халдейской (вавилонской) религии, также противоречила учению пророка Заратушты. Вообще халдейская религия была серьезно поражена инфернальными влияниями, следствием которых и явились все перечисленные искажения. В традиционном зороастризме каждое творение Всевышнего наделено правом свободного духовного выбора и никакие «путы судьбы» не могут отнять у человека это право. Весь пафос проповеди пророка маздаяснийской религии был направлен на пробуждение в людях чувства духовного долга по утверждению в нашем мире закона Всевышнего.
7) Зурванизм как самостоятельная религия исчез после арабского завоевания Ирана. Однако, его доктрина оказала мощное воздействие на другие мировые религии. Так исследователь тибетских духовных традиций Б.И. Кузнецов обнаружил, что тибетская религия «Бон» в основе своей является митраизмом, который сформировался в Иране под сильным влиянием зурванизма. Далее зурванитская концепция предопределенности духовного выбора через манихейство проникла и в западную христианскую доктрину. Так блаженный Августин воспроизводит эту концепцию в своих работах практически в полном объеме. Зурванизм также оказал сильное воздействие на доктрины каббалы и суфизма - мистического течения в исламе.
Существуют веские основания полагать, что основателем зурванизма был воспитатель и духовный наставник первого царя персидской империи Кира – Митридат. Именно в таком качестве он упоминается греческим историком Геродотом. Б.И. Кузнецов, исследуя биографию основателя тибетской религии бон – Шенраба, обнаружил, что основным местом деятельности пророка был Ближний Восток в период складывания там персидской державы. Сохраненная тибетской традицией карта якобы мифической страны «Олмо», при тщательном исследовании оказалась картой персидской империи времен царя Кира, а сама страна Олмо – древней страной Элам. Таким образом, тибетская религия бон оказалась одним из вариантов зурванизма, который Кузнецов называет митраизмом, а ее основатель Шенраб или Дмура – персидским пророком Митридатом. Подробнее о деятельности учителя Шенраба Вы можете узнать в статье, посвященной религии Бон. Таким образом, возникновение новой религии на территории древнего Ирана явилось следствием его религиозной деятельности, а не пророка Заратуштры, чья миссия осуществилась на несколько тысячелетий раньше.Если сопоставить сохранившуюся информацию о Митридате, то окажется, что созданная им религия серьезно отличалась от классического зороастризма, однако именно ее исповедовали персидские цари из династии Ахеменидов. Наиболее явными отличиями являются: 1) кремация или бальзамирование в качестве основного похоронного обряда. Тогда как согласно классическому зороастризму тело покойного должно быть растерзано птицами. Так тела всех царей из династии Ахеменидов после смерти были подвергнуты бальзамированию и положены в специально построенные мавзолеи, а тело самого Митридата, согласно тибетской версии его биографии, было кремировано. 2) Развитая практика жертвоприношений. Так согласно главному зурванитскому мифу, Зурван в течение многих тысяч лет совершал жертвоприношения с целью обрести сына. Персидские цари исповедовали и этот аспект зурванитской религии. В частности, в память Кира были учреждены ежегодные жертвоприношения, которые осуществлялись вплоть до захвата Ирана Александром Македонским, воины которого разграбили гробницу первого царя персидской империи. При этом классический зороастризм, как высшая религия, не приемлет практики жертвоприношений. 3) Как пишет М. Бойс в книге «Зороастрицы»: «После падения империи Ахеменидов зурванизм оказался преобладающей формой зороастризма в некоторых прежних провинциях на западе, а именно в Киликии, Коммагене, Каппадокии и, возможно, в Сирии, но он господствовал также среди согдийцев, далеко на северо-востоке. Такое широкое распростронение предполагает, что зурванизм получил поддержку трона, т.е. последние Ахемениды сами были приверженцами этой ереси».
Обновлено
08 апреля 2006 года.
Copyright © 2003-2025, «Аримойя»
При цитировании материала ссылка на сайт «Аримойя» и указание автора статьи обязательны.
Перепечатка и размещение материала на других сайтах или в иных СМИ
без согласия владельца ресурса запрещены.
За разрешением обращайтесь по адресу: info@arimoya.ru.