Период обновления.

Период связан с восстановлением быта после разрушений, случившихся во время зимы.

Продолжается во время прохождения Солнца по первой декаде Тельца с 20-ого по 30-е апреля каждого года.

Мифологема.

В мире богов.

Победив демона Асага и преодолев свои амбиции (победив свою низшую природу в образе Анзуда) герой Нинурта наконец-то овладевает Таблицами Судеб и, верный своему долгу, отправляется к своему отцу Энлилю – владельцу этих таблиц, с помощью которых он творил пространство и время и управлял миром.

Свадьба богов.

Момент возвращения Таблицы судеб к Энлилю знаменует собой завершение периода весеннего хаоса и ежегодного обновления мира. Новый цикл развития мира начинается ежегодной свадьбой Энлиля, а также богов плодородия, брак которых должен символизировать начало нового производительного цикла земли.

	священный брак Иштар и Таммуза совершается с 7-го по 17-й день месяца ajaru (шумер. GU4-S I-SA2), причем в седьмой день месяца запрещены браки между людьми. Другой текст того же времени, изданный Раулинсоном, сообщает о брачном табу [для людей] на пятый день праздника [dam na-an-tuk]… Весенний праздник Ташмет и Набу по ритуалу идентичен браку Иштар — Таммуза. Письма сообщают, что он проводился со 2-го по 6-й день, т.е. до брака Иштар — Таммуза. В конце второго дня, на закате, Набу заворачивался в «одежду божественного могущества» и сопровождемый большой процессией направлялся к супруге Ташмет в храм Эхуршаба, где все было готово к проведению брачной церемонии. Сам акт священного брака происходил между третьим и четвертым днями, на шестой день Набу выходил в храмовый садик, где обозревал приготовленные для него обильные жертвы. По окончании праздника Набу посещал храм Иштар, по-видимому, отдавая ей дань как главной невесте и поздравляя с началом ее собственного праздника.
	В. В.Емельянов «Ниппурский календарь и ранняя история зодиака.» СПб, 1997 г.

В мире людей.

В мире в людей в этот период происходит обновление храмов. Окончание периода хаоса сопровождается перестройкой храмов — жилищ богов, что знаменует собой сотворение нового мира взамен погибшего в период весеннего хаоса.

	Ритуал, записанный на цилиндрах Гудеа, вводит нас в сложный мир шумерских представлений о пространстве и времени. В ту далекую пору, когда не существовало никаких приборов для измерения времени и невозможно было зафиксировать отличие одного сезона от другого, единственным способом такой фиксации были архитектурные сооружения. Храм Нингирсу перестраивается и восстанавливается не только потому, что обветшал (хотя и поэтому тоже: зимой непрочные сырцовые постройки буквально размывались сильными ливнями), но потому, что старый храм символизирует старое время, умирающее, как живое существо, и идущее на слом, как строение. Значит, для того чтобы наступило новое время, нужно построить новый храм. Это одновременно предварило бы событие и магически стимулировало его. Стимуляция здесь проводится через кормление храма и услаждение его слуха музыкой, а предварение осуществляется посредством самого процесса строительства: новый год еще в пути, он еще даже краем не показался, а мы уже заложили в его основание первый кирпич. Представление о храме как о способе удержания; консервации времени довольно широко распространено по миру, — достаточно вспомнить французские слова temps — «время» и temple — «храм». В этом же контексте ME храма, проявленные и оформленные в структуре храма, его должностей и жертв, должны восприниматься как силы наступающей весны, силы обновления и созидания, необходимые для жизни государства.
	В. В.Емельянов «Ритуал в древней Месопотамии» СПб, 2003 г.